Ежегодно в Беларуси фиксируется более 80 тысяч сообщений в милицию о домашнем насилии: это минимум около 220 случаев в день. И несмотря на заверения государства, что они пытаются решить проблему, ситуация остается тревожной. Статистика по ней замалчивается, но в реальности все, скорее всего, еще хуже, чем кажется: пострадавшие от домашнего насилия нередко боятся просить о помощи. «Зеркало» рассказывает истории трех женщин, которые все же нашли в себе силы остановить насилие в семье и обратиться в «Оливию» — бесплатный сервис для беларусок в кризисной ситуации как внутри страны, так и за ее пределами. Описанные шаги могут стать своеобразной инструкцией и для женщин, оказавшихся в похожей жизненной ситуации.
Все имена в тексте изменены. Некоторые детали в историях беларусок скрыты в целях их безопасности. Все случаи реальны и описаны со слов психолога проекта — имя специалистки также не раскрывается по ее просьбе.
История первая: избивал муж, но «ради детей терпела»
Уже полгода как 34-летняя Анна в разводе. С бывшим супругом женщина прожила шесть лет, родив двоих детей. В этом смысле ее семейную жизнь можно было бы назвать обычной, если бы не периодическое психологическое и физическое насилие со стороны супруга.
Начиналось все с критики, оскорблений и угроз, а после того, как Анна забеременела вторым ребенком, слова перешли в действие — супруг стал избивать ее. Чтобы она не рассказала о том, как обстоят дела в их семье, муж запретил ей общаться с друзьями и родственниками. У каких-либо других людей Анна также не просила помощи, в первую очередь из-за страха и «заевшей» в голове мысли, что «каждая пара сталкивается с трудностями в отношениях, вот и у нас получится все наладить».
После первого декретного отпуска Анна выходила на работу, но муж постоянными звонками, ревностью к коллегам и даже приездами вынудил ее уволиться. В итоге своих денег, как и доступа к семейному бюджету, у нее не оказалось. В дополнение ко всему муж принуждал Анну к сексу, игнорируя ее нежелание им заниматься и прямые отказы.
Уйти от супруга женщина даже не пыталась, хотя и жить с ним ей было тяжело. Анна боялась, что «не потянет» воспитание двоих детей в одиночку, а также надеялась, что муж исправится. Он же «подкреплял» в ней веру в это, когда после очередного проявления агрессии искренне просил прощения, раскаивался в своих действиях и обещал, что такого больше не повторится и эти удары были последними.
Каждый раз это, впрочем, оказывалось ложью. Год назад после очередного серьезного избиения Анне понадобилось лечь в больницу — такими сильными оказались увечья. При госпитализации она указала номер телефона своей родной тети, чтобы с ней могли связаться в экстренной ситуации — так родственница узнала о том, что происходит в семье ее племянницы.
— Тогда Анна обратилась к нам. Ее тетя настояла на этом, так как не хотела, чтобы та вновь простила мужа и вернулась к нему после выписки из больницы. Родственница забрала ее вместе с детьми жить к себе, — рассказывает психолог «Оливии». — Поскольку наш сервис оказывает комплексную поддержку: информационную, психологическую и правовую, — работа с Анной шла сразу в нескольких направлениях. Я, как психолог, начала с диагностики состояния. И первое, что бросилось в глаза, — это посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), которое выражалось в ночных кошмарах, тревожном состоянии, избегающем поведении и флешбэках, то есть неосознанно возникающих сильных повторных переживаниях прошлого опыта. Также в том, что рассказывала Анна, присутствовало выраженное чувство вины и стыда.
По словам психолога, в ходе их общения Анна неоднократно повторяла, что она «сама виновата, ведь терпела такое отношение ради детей». К тому же у нее был сильный страх перед будущим и низкая самооценка.
— Анна утверждала: «Я не справлюсь одна», «Я ничего из себя не представляю». Она была убеждена, что супруг найдет ее и расправится с ней, как обещал, — объясняет специалистка «Оливии». — В итоге поначалу моей задачей было создать для Анны безопасное пространство, где можно без осуждения поделиться историей и получить валидацию чувств, то есть услышать, что все ее реакции нормальны и естественны.
По словам специалистки, она также объясняла Анне природу насилия, его цикличность, динамику абьюза и то, как психика нормализирует эти явления: несколько сессий они посвятили только этому. «Зеркало» уже тоже подробно рассказывало о том, почему многие не уходят из подобных отношений сразу. Хоть в последние годы такой информации о механизмах насилия стало значительно больше, многие женщины в ситуации Анны продолжают не замечать того, что кажется таким очевидным снаружи.
Поэтому, подчеркивает психолог, «просто уйти» часто не выходит — необходим объективный взгляд квалифицированного специалиста, который поможет проанализировать отношения, осознать проблему и не дать «скатиться» в очередное оправдание действий абьюзера.
После того как Анна научилась поддерживать себя в стабильном состоянии с помощью практик, подсказанных психологом, юристка «Оливии» помогла оформить Анне заявление на защитное предписание и подать заявление на развод. И дополнительно проконсультировала по оформлению алиментов и ограничению контактов отца при угрозе для детей.
Механизм защитного предписания введен в Беларуси с 2014 года. Если оно вынесено в отношении человека, совершающего насилие в семье, то для него устанавливаются ограничения по взаимодействию с пострадавшей стороной. Такое предписание в нашей стране выдается на срок от 3 до 30 дней. В нем прописаны действия, которые нельзя совершать: не приближаться к пострадавшей, не посещать места, где они могут пересечься, не звонить по телефону, не общаться по интернету.
По словам представителя BELPOL Матвея Купрейчика, контроль за исполнением защитного предписания со стороны милиции не всегда выполняется, оттого инструмент может быть неэффективным. Однако руководительница убежища для женщин «Радислава» Ольга Горбунова считает, что стоит пользоваться хотя бы такой правовой возможностью защитить себя: даже трех дней может быть достаточно для того, чтобы надежно спрятаться от партнера-агрессора.
Несколько месяцев назад Анна смогла устроиться на работу по своей прежней специальности и стала получать алименты. Постановка семьи в социально опасное положение (СОП) ей также больше не грозит, так как женщина уехала от агрессора и не поддерживает с ним отношения.
История вторая: сначала истязали родители, потом — муж
С детства 24-летняя Вероника подвергалась физическому и эмоциональному насилию со стороны родителей. Они систематически избивали ее за любую провинность и постоянно запирали в комнате. Доходило до того, что родители оставляли ей ночной горшок, чтобы дочь могла справлять туда нужду, не выходя в туалет. Так продолжалось до того момента, пока девочка не пошла в школу.
— Кроме того, до семи лет Вероника была сильно ограничена в еде: ее дневной рацион состоял только из чашки чая и супа, который родители молча приносили в комнату и тут же уходили, — описывает психолог. — Когда мы общались с Вероникой, она признавалась, что, несмотря на физическое насилие, больше всего ее пугало отвержение близких. Родители могли месяцами не разговаривать с ней, игнорировали любые вопросы или жалобы. Вероника пробовала вырваться, постоянно звала на помощь, кричала в форточку, но соседи и прохожие не замечали того, что происходило в ее семье. Из-за этого со временем она начала думать, что она фактически невидима и что у нее нет голоса.
После окончания школы Вероника поступила в колледж. И в один из дней, когда она ехала на занятия, на остановке с ней познакомился молодой человек, который сразу же понравился девушке.
Их отношения стремительно развивались, и как только Веронике исполнилось 18 лет, она вышла за него замуж и вслед за супругом эмигрировала в Чехию — в надежде, что ей удастся обрести свободу и вернуть себе чувство безопасности. Однако вскоре муж по примеру родителей Вероники начал давить на нее психологически: постоянно ревновал, контролировал и критиковал ее, а после и вовсе запер в квартире.
— За психологическим насилием последовало физическое: удары, таскание за волосы, угрозы убийством. Несмотря на страх и чувство выученной беспомощности, Вероника решилась не молчать. И на этот раз ее услышали — в прямом смысле: соседи вызвали полицию, которая задержала агрессора. По итогам суда Веронике выдали охранный ордер, запрещающий мужу приближаться к ней, — описывает события психолог. — Для нее это стало поворотным моментом, так как она впервые почувствовала, что не одна и что чешские правоохранители все-таки могут защитить ее.
В «Оливию», по словам специалистки, Вероника обратилась, чтобы справиться с последствиями травмы: тревогой и паническими атаками, чувством стыда за то, что «терпела», диссоциациями (способ психологической защиты, когда человек воспринимает события, словно они происходят не с ним) и суицидальными мыслями. Также у нее наблюдалось парадоксальное чувство вины и лояльности к действиям родителей и мужа, мол, «сама провоцировала, а значит, заслужила».
— Нам пришлось пошагово перерабатывать детские воспоминания, связанные с образом незащищенного ребенка. После уделили внимание браку как повтору травмы, делая акцент на помощи, которая все же пришла, — рассказывает специалистка. — Далее мы работали с вопросами идентичности и границ, чтобы отделить Веронику от пережитого опыта насилия и развить в ней навыки самозащиты. Завершающим этапом шло восстановление связи с социумом, то есть преодоление социальной тревоги, стыда, изоляции, а также укрепление навыка просить о помощи и способности доверять.
История третья: разошлась с мужем, а тот решил «украсть» детей
Светлана живет в Беларуси, ей 38 лет. Женщина самостоятельно воспитывает двоих детей: сына и дочку младшего школьного возраста. Несколько лет назад муж Светланы уехал за границу. Первое время он присылал ей деньги, общался с детьми, изредка приезжал в гости. Однако постепенно его отношение к семье поменялось: он стал холоден, начал враждебно относиться к супруге и проявлять безразличие к детям.
— Недавно муж Светланы без предупреждения приехал в Беларусь и остановился у своей матери. С супругой он договорился, что заберет детей погостить у бабушки на выходные. Светлана, ничего не подозревая, согласилась, — рассказывает психолог. — За это короткое время он настроил детей против нее, говоря, что «она не справляется с их воспитанием». Супруг Светланы, с ее слов, внушил детям мысль, что вскоре у их мамы появится новый муж, который будет плохо относиться к ним. Сам же отец пообещал сыну и дочке новую привлекательную жизнь за границей, с хорошим домом, школой и дорогими вещами. В итоге после выходных дети отказались возвращаться домой и стали избегать общения с матерью.
Светлана была в замешательстве и не знала, что ей делать. Ей не хотелось терять детей, которых она очень любит. Тогда женщина обратилась за юридической и психологической помощью в «Оливию».
— На тот момент Светлана была в остром стрессовом состоянии, которое выражалось в приступах плаксивости и бессонницы. Она отказывалась от еды и постоянно прокручивала в голове навязчивые мысли о том, что супруг заберет у нее детей, потому что «он сильнее и богаче». Она впервые в жизни столкнулась с потерей авторитета в глазах детей и ощущала, что будто она для них «больше не мама», — описывает специалистка. — В таких ситуациях первым делом, прежде чем бороться дальше, необходимо стабилизировать эмоциональное состояние.
Психолог отмечает, что случившееся объяснимо и это важно понимать: дети легко поддаются внешнему влиянию, особенно если им предлагают «спасение» от сложной реальности. Зачастую они охотнее присоединяются именно к сильному.
— Светлане было нужно восстановить связь с детьми, и мы помогли ей подобрать формулировки, которые звучали спокойно и уверенно, но при этом не обвиняли отца. Важной задачей было укрепить образ матери как надежного взрослого и, конечно, согласовать нашу работу с учителями в школе, чтобы они понимали контекст и не усиливали возникшее отчуждение, — рассказывает психолог.
Без юридической поддержки тоже не обошлось.
Какие конкретные шаги по разрешению ситуации предложили Светлане? Нажмите, чтобы раскрыть список
- Подача заявления на развод и консультация по правам на алименты.
- Получение свидетельств от педагогов, психолога, близких Светланы и описание поведения отца с доказательной базой из аудио, видео и личных сообщений.
- Обращение в органы опеки с заявлением на рассмотрение ситуации и просьбой защитить интересы матери.
- Установление порядка общения с отцом через суд: официальное решение, регулирующее частоту и формат встреч (в присутствии матери или нейтрального взрослого).
- Оформление запрета на выезд детей за границу без согласия обоих родителей, так как в обычной ситуации разрешение второго не нужно.
- На случай вывоза детей без разрешения матери — подготовка с юристом необходимых документов для международного розыска по Гаагской конвенции.
Хоть сейчас дети уже вернулись к Светлане, ее борьба продолжается. Как рассказывают в «Оливии», уже бывший супруг женщины занимается оспариванием решения суда о порядке общения с детьми. Мужчину не устраивает, что теперь ему нельзя оставаться наедине с сыном и дочкой.
Кажется, что «насилие — не про вас»? Лучше сверьтесь с этой памяткой
Психолог подчеркивает, что не каждая женщина может идентифицировать себя как пострадавшую от домашнего насилия, особенно если к ней не применяется физическое насилие — например, как в случае Светланы. Но есть несколько признаков, которые указывают на тревожную ситуацию в отношениях:
- неприятные эмоции. Если вы чувствуете много тревоги, страха, вины — это может указывать как минимум на психологическое насилие со стороны партнера;
- невозможность контролировать свое состояние. Вы часто «без причины» плачете, грустите, горюете, чувствуете себя раздраженно или можете срываться на крик;
- слова. Если партнер позволяет себе критиковать, оскорблять, унижать — вероятно, его цель разрушить вашу самооценку и заставить поверить в собственную «никчемность»;
- нарушение внимания, памяти, сна, аппетита. Вероятно, из-за этого вы также начинаете хуже проявлять себя в профессиональной жизни.
Именно поэтому в ситуации домашнего насилия — даже когда оно кажется «безобидным» — жизненно необходимо обращаться за помощью, хотя бы психологической. По словам специалистки «Оливии», это единственный способ справиться с проблемой.
— Самостоятельно агрессор никогда не прекратит насилие, ведь это его усвоенная модель поведения, а значит, он не умеет взаимодействовать в отношениях здоровыми способами, — подчеркивает психолог.
Сейчас «Оливии» нужна помощь. Если вы хотите поддержать работу сервиса, чтобы юрист и психолог смогли продолжать помогать беларускам, пострадавшим от насилия, то можете сделать донат по ссылке. На 1 августа 2025 года сервис не признан экстремистским формированием в Беларуси, однако если вы переживаете за свою безопасность, не стоит отправлять пожертвования с территории Беларуси и/или карточек беларусских и российских банков, даже если вы за рубежом.
Если же вы сами столкнулись с домашним насилием, то вы можете обратиться на линию. Там вам окажут необходимую помощь, если вы оказались в кризисной ситуации в нашей стране или за границей. Это бесплатно и анонимно.
